Шрифт:
Интервал:
Очистить

Во имя победы

Ведмедь Петр Григорьевич, 1925 года рождения, образования – семь классов. Стаж работы – с 1941 года. Трудился такелажником, электрослесарем, проходчиком, мастером-взрывником. Был награжден медалями «За доблестный труд в Великой Отечественной войне», «30 лет Победы», «Ветеран труда». В городе Осинники проживал с 1938 года.

Петр Григорьевич вспоминал:

Начал я работу такелажником. В то время рабочие этой профессии занимались доставкой и монтажом оборудования и механизмов. Работа чисто физическая, доставку проводили вручную или с помощью ручной лебедки. Часто из-за нехватки рабочих основных профессий приходилось работать на проходке выработок, иногда в лаве, иногда на подкатке вагонов. Это дало мне возможность познать все секреты подземного труда и технологию выемки угля. В связи с трудной обстановкой условия труда и быта были тяжелыми. Ощущался недостаток в спецодежде, обуви и верхней одежде. Производство страдало от нехватки оборудования, из-за большого количества неквалифицированных рабочих план выполняли с большими трудностями. Чтобы удовлетворить нужды промышленности, нередко организовывались дни повышенной добычи. Если за смену не выполнялась государственная норма, рабочие оставались на вторую смену. В отдельные дни времени оставалось, только чтобы выспаться.

В годы войны существовала продовольственная карточка. Подземный рабочий в сутки получал 1 кг 200 г хлеба. За отличные показатели поощрялись дополнительным питанием. По дополнительному талону выдавали 100 г хлеба, 50 г шпига и 20 г сахара. Что интересно- шпиг был американский.

Большим подспорьем были продукты, которые выращивались на приусадебном участке. Но в основном пища состояла из хлеба и картофеля. Соль, спички, керосин, мыло – настолько привычные нам сейчас, в то время были на вес золота.

Некоторые старожилы держали коров, свиней, с сеном помогали шахты и, на паевых условиях, колхозы: «Ярбагаж», «Атаманово», «Берензас» и др. Работали почти без выходных. О свободном времени только мечтали, а когда и появлялась свободная минута, ее проводили на сельскохозяйственных работах. Молодежь иногда посещала клуб имени Сталина, где демонстрировали фильмы довоенного и военного времени.

Помню, в июле 1941г., мне было в то время 16,5 лет, мой старший брат Константин предложил мне пойти работать в механический цех шахты «Капитальная-1». Он уже работал там токарем. Профессия токаря мне нравилась, работал и учился с желанием. Но в ноябре 1941г. с усложнением обстановки на фронте многие квалифицированные шахтеры ушли добровольцами на фронт. Все больше чувствовалась нехватка подземных рабочих. И нас – молодых рабочих – призвали для пополнения подземных кадров. Не было времени для подготовки, поэтому, после закрепления за опытными рабочими, мы приступили к работе под землей. Как сейчас помню слова главного механика Симоненко: «Завтра, ребята, пойдете в шахту». На всю жизнь запомнился мне первый спуск в клети, это было в начале декабря 1941 г.     

Шахта «Капитальная-1» в то время была самой крупной шахтой нашего рудника. Это была единственная  шахта, которая в то время имела ствол. Уголь марки «ПЖ», который добывался в этой шахте, был наиболее ценным из углей, применяемых в металлургической промышленности. Работа считалась очень тяжелой и опасной, т.к. еще не было разработано методов борьбы с газом метаном. Несмотря на тяжелые условия, люди работали с энтузиазмом, зная, что их труд необходим для разгрома врага.

Рабочий день под землей составлял 8 часов. Глубина ствола – 100 метров. Разработка велась на двух горизонтах. В основном добыча угля велась взрывным способом. Из механизмов, применяемых в шахте, могу назвать: качающие приводы, электрические насосы, электрические вентиляторы, врубовые машины, электровозы, лебедки, колонковые сверла. Позже стали применять угольные комбайны «Донбасс».

Товарищи, которые работали со мной - Панченко, Дугин, Никонов -  были такого же возраста, как и я, или немногим старше. А если говорить в общем о работниках шахты, то возраст их был от 17 до 45 лет. В связи со сложной обстановкой, в то время под землей разрешили трудиться и женщинам. В основном их труд применялся на работе у ствола, на обслуживании приводов. Некоторые женщины работали запальщицами. Много девушек было из Курска. Мало того, что многие девушки работали наравне с мужчинами, само их присутствие, жизнерадостность, молодость часто поднимали нам настроение, дисциплинировало. Хочу сказать, что культура производства становилась выше. Знаю, что несколько женщин работали забойщицами и навальщицами.

Люди старшего возраста – Кряжев, Зарубин, Коровин – работали под землей еще до войны, нередко мне приходилось работать рядом с ними и перенимать правильные навыки в работе.

Трудились на нашей шахте рабочие из Донбасса. Но так как они обладали большим опытом и широкими навыками в работе, их привлекали на самые ответственные работы. Многие были выдвинуты на руководящие работы. Часть рабочих, их называли репатриированными, были немцы из Поволжья, финны, переселенцы из Западной Украины.

Первое время мы относились к ним с недоверием, но позже, когда увидели, что они трудятся добросовестно, отношение к ним изменилось. В начале 1942 года наши ряды пополнили казанские татары. В конце 1943г. – начале 1944г. у нас стали появляться военнопленные немцы. Жили они в специальной охраняемой зоне, на работу привлекались как на поверхности, так и в шахте. Но в шахте военнопленных было очень мало. Как я знаю, в основном они работали на вспомогательных работах: погрузка и разгрузка леса, работа в строительной группе и др.

В плане оснащения техникой наша шахта выглядела не очень хорошо, а выполнять план было необходимо. Все мы, кто в то время жил и трудился в тылу, понимали, как важно было обеспечить страну углем. Сейчас я понимаю, какую важную роль в то время сыграло стахановское движение.

В военные годы мне очень запомнились дни повышенной добычи. С одной стороны, мы отдавали почти все силы для выполнения задания, а с другой – эти дни были для нас как праздник. В эти дни в шахту привлекались почти все рабочие столовой, стройгруппы и др. Естественно, они выполняли работу, не требующую высокой квалификации. Но их труд был необходим. В эти дни мы всегда выполняли задание. Очень радостно было выезжать на-гора, когда знал, что ты сделал все, что от тебя зависело. Встречали нас с музыкой! Руководители предприятия поздравляли нас, жали руки.

В то время мы считали парторга шахты самой важной единицей на предприятии. Помню, тогда парторгом был Варламов. В административном комбинате вывешивались «Молнии». Приятно было и то, что нас поощряли материально, выдавали талоны на промышленные товары.

В 1944 году было у нас самое широкое стахановское движение. В то время появились у нас и рекордисты: Фунтиков, Николай Кагадей и Кузнецов.

Часто рабочие шахты не выезжали на-гора, пока не выполнят нормы. Впервые с этим призывом выступили бригадиры Овсянников и Сарычев. На трудности мы в то время не роптали. Да и как можно было роптать, если была война? Два моих брата воевали, были несколько раз ранены. Один из них горел в танке. В конце войны старший брат Николай  погиб. Не дожил до Победы 2 месяца. Поэтому хотелось работать лучше и лучше. И вообще я хочу сказать, что чувство долга, желание приблизить победу придавали нам силы. Патриотизм, соревнование – большая сила. Об этом нужно знать и развивать такие чувства у нашей молодежи.

Материал предоставлен Архивным управлением